Гражданская кампания [= Мирные действия] - Лоис Буджолд

Катриона кивнула:

— Пожалуй.

— Не соблаговолите ли? — Он указал в сторону особняка. Катриона взяла Никки за руку, и они молча проследовали к дому.

Майлз привел их на «свой» этаж, в ту самую солнечную комнату, где угощал тогда тем памятным ленчем. Он усадил Кэт с Никки на софу, а сам уселся напротив на стул. Вокруг губ у него залегли напряженные складки, какие были тогда на Комарре. Зажав ладони между колен, Майлз подался вперед.

— Когда и каким образом все это дошло до вас?

Катриона, как могла, рассказала ему о случившемся. Никки изредка вставлял свои добавления. Майлз выслушал скороговорку Никки с таким неподдельным уважением, что мальчик слегка успокоился, несмотря на жуткую суть изложенного. Впрочем, когда Никки живописал подробности того, как его матушка расквасила Формонкрифу нос, Майлз с трудом сумел сдержать улыбку.

— …и кровища залила ему весь китель!

Майлз с Никки радостно переглянулись. Но веселый момент миновал.

Майлз потер лоб.

— В иных обстоятельствах я мог бы ответить на некоторые вопросы Никки здесь и сейчас. Но в свете последних событий мои слова, к сожалению, могут подвергнуться сомнению. Формулировка «конфликт интересов» и наполовину не описывает ситуацию, в которой я оказался. — Он тихо вздохнул и откинулся на спинку стула, весьма неубедительно пытаясь изобразить спокойствие. — Первое, на что мне хотелось бы указать, — это что всех собак навешали на меня. Вы, судя по всему, остались за бортом. И я бы желал, чтобы так оно и оставалось. Если мы… не будем встречаться, ни у кого не возникнет мысли избрать вас объектом следующих клеветнических нападок.

— Но в таком случае вы будете выглядеть еще хуже, — возразила Катриона. — Тогда будет казаться, что я поверила лжи Алекса.

— А иначе все будет выглядеть так, будто мы с вами оба каким-то образом замешаны в смерти Тьена. И я не представляю, как нам выиграть эту битву. Я только вижу, как хотя бы наполовину уменьшить ущерб.

Катриона нахмурилась. Предоставить тебе в одиночку расхлебывать эту грязь? Чуть помедлив, она сказала:

— Ваше предложение неприемлемо. Найдите другой выход.

Он внимательно посмотрел на нее.

— Как пожелаете…

— О чем это вы? — требовательно спросил Никки.

— А! — Майлз потеребил губу. — Судя по всему, причина, по которой мои политические противники обвинили меня в повреждении респиратора твоего па, состоит в том, что я пытался ухаживать за твоей мамой.

Ник сморщил нос, переваривая сказанное.

— А вы и вправду просили ее выйти за вас замуж?

— Ну да. Довольно неловким образом. Просил. — Он что, действительно краснеет? Майлз быстро глянул на Катриону. — И теперь я боюсь, что, если мы с ней и дальше будем общаться, люди подумают, будто мы оба состряпали заговор против твоего па. А она боится, что, если мы перестанем общаться, люди решат, что это доказывает, будто она думает, что я и правда — извини, если эти слова тебя огорчают, — убил твоего па. Это называется — что так плохо, что эдак нехорошо.

— Да пропади они все пропадом! — воскликнула Катриона. — Мне глубоко наплевать, что подумают эти невежественные идиоты. Или скажут. Или сделают. Пускай подавятся своими сплетнями! — Она сжала кулаки. — Меня интересует только, что думает Никки.

Чтоб он сдох, этот Формонкриф!

— Ладно, — выдохнул Майлз. — Ладно. — Он едва заметно кивнул, и Катриону вдруг потрясло представшее перед ней мысленное видение рыцаря, опускающего забрало перед боем. Некоторое время Майлз пристально изучал Никки, затем облизнул губы. — Итак, Никки… Что ты обо всем этом думаешь?

— Без понятия. — Никки, так ненадолго оживившийся, снова замкнулся. Плохой признак.

— Я сейчас не о фактах. Фактов у тебя пока недостаточно. Попробуй выразить свои чувства. Тревоги. Ну вот, к примеру, скажи, ты меня боишься?

— Не-а, — помотал головой Никки, обхватив руками колени и елозя подошвами по шелковой обивке софы.

— Ты боишься, что это может оказаться правдой?

— Этого просто не могло быть! — вскинулась Катриона. — Физически невозможно!

— Но он ведь был эсбэшником, мам! — поднял глаза Никки. — А агенты СБ могут сделать все что угодно и выдать это за все что угодно!

— Спасибо за… вотум доверия, Никки, — серьезно кивнул Майлз. — Вообще-то, Катриона, Никки по большому счету прав. Я вполне могу вообразить несколько вполне подходящих сценариев, при которых вы бы увидели именно то доказательство, которое видели.

— Назовите хоть один, — брюзгливо потребовала Кэт.

— Самый простой — у меня мог быть неизвестный сообщник. — Майлз едва заметно повел пальцами, будто перекрывая кислородный вентиль. Никки, естественно, не уловил ни жеста, ни намека. — Так что это несложно. А раз их я могу придумать, могут и другие. И я полностью уверен, что кое-кто из этих других не откажет себе в удовольствии поделиться с вами своими подозрениями.

— Вы это предвидите? — в легкой растерянности спросила она.

— Десять лет службы в СБ даром не проходят. И некоторые из полученных навыков не очень приятны.

Волна ярости начала потихоньку откатывать, оставив Катриону одну на пустынном берегу. Она ведь не собиралась вести столь откровенные разговоры в присутствии Никки, но Формонкриф уничтожил все возможности и далее оберегать мальчика, держа его в неведении. Может, Майлз и прав. Им придется так или иначе решать эту задачу. Всем троим придется, готовы они или нет.

— Сокрытие фактов лишь уводит в сторону. И рано или поздно ты сталкиваешься с голой правдой. Или недоверием. — Он повернулся к Никки. Глаза его были непроницаемыми. — А правда такова, Никки. Я не убивал твоего отца. Он вышел из купола с почти пустым респиратором, который не проверил, а затем слишком долго пробыл снаружи. Я совершил две грубые ошибки, которые помешали мне спасти его. Сознавать это мне довольно неприятно, но исправить я уже ничего не в силах. Единственное, что я могу сделать, это позаботиться… — Майлз осекся и с опаской покосился на Катриону. — Проследить, чтобы о его семье позаботились, чтобы она ни в чем не нуждалась.

Кэт молча смотрела на Майлза. Тьена, когда он был жив, меньше всего волновала семья — иначе он не оставил бы жену без гроша, позаботился бы о своем добром имени, подумал бы, как вылечить Никки от серьезного генетического заболевания. Хотя самых крупных провалов Тьена — бомб замедленного действия, подложенных под будущее Никки, мальчик по молодости лет не замечал. На похоронах она спросила, какие самые счастливые моменты с отцом он помнит. Никки вспомнил, как Тьен возил их на неделю на морское побережье. Катриона промолчала. И билеты, и гостиницу ей подарил — как милостыню — ее брат Хью. Даже из могилы Тьен умудряется вносить хаос в ее жизнь!